Епархия сегодня

Иерей Александр Алексеевич Лавров служил на Чкаловской земле совсем недолго, всего пять месяцев.

Родился он 22 августа 1876 года в селе Сарлей Дальнеконстантиновского района в семье псаломщика. Из этого села была родом его мать Ольга Васильевна (урожденная Сахарова). Александр получилв домашнее образование, видимо, из-за болезни. В духовном училище смог проучиться только один год.

Сначала работал канцеляристом по духовному ведомству, а с 1909 года стал служить псаломщиком в своем родном селе Сарлей. 22 декабря 1911 года поступил на должность псаломщика в село Глухово Ардатовского уезда. Во время Первой мировой войны, в период с 1914 по 1917, находился в тыловом ополчении в качестве писаря при гараже мотострелковой части, которая располагалась в Москве. После революции вернулся вновь на приход в Глухово.

В советское время на 53 году жизни, в 1928 год, был рукоположен в сан священника и стал настоятелем Николаевской церкви в Дальнем Константинове. В 1930 году отца Александра арестовали по обвинению в антисоветской пропаганде, но затем оправдали и освободили. Через два года сотрудники Дзержинского ОГПУ вновь арестовали его – за сокрытие золотых монет, и он находился под арестом два месяца.

В феврале 1935-го отец Александр перешел служить в Покровский храм в селе Борисово-Покровское. Спустя два года он переехал в Чкаловский район. 26 апреля 1937 года митрополит Горьковский и Арзамасский Феофан (Туляков) подписал указ о том, что «священник Александр Алексеевич Лавров, согласно своего прошения и ходатайства прихода, определяется настоятелем храма в честь Преображения Господня, что в селе Белое, Василевского благочиннического округа». А 20 мая 1937 года состоялась его официальная регистрация в районной администрации. В это время трое взрослых детей священника проживали и работали в Арзамасе, а в Белое он поселился со своей пожилой супругой Анной Степановной (урожденной Аристовой, дочерью станового пристава).

30 октября 1937 года отец Александр был арестован в третий раз. Обвинялся он в антисоветской деятельности, в том, что «систематически среди верующих проводил антисоветскую агитацию, направленную против проводимых мероприятий партии и Советской власти и высказывал террористические намерения к руководству ВКП(б) и Советского правительства, сочувственно относился к расстрелянным троцкистам». 9 ноября 1937 года, на основании клеветы, добившись от него признательных показаний, по приговору Тройки НКВД отец Александр был осужден на 10 лет заключения в исправительно-трудовом лагере. Для пожилого пастыря это был смертельный приговор, и до сих пор остается неизвестной дальнейшая судьба этого узника Гулага.

Спустя почти год после того, как большинство священнослужителей Чкаловского района были уже репрессированы, в 1938-м арестовали Аргентова Константина Алексеевича, служившего псаломщиком вместе с отцом Александром Лавровым в Преображенской церкви в селе Белое.

Родился он 3 октября 1886 года в соседнем селе Новинки. Его отец Алексей Аргентов всю свою жизнь прослужил диаконом в новинской церкви (умер в 1910 году). В 1913-м Константин Аргентов вместе с матерью Екатериной Аркадьевной переехал жить к своему старшему брату Александру в село Юрино Васильсурского уезда (ныне поселок в Марийской республике). Александр Аргентов служил диаконом в местной Архангельской церкви.

В Юрине вплоть до 1917 года Константин Аргентов работал приказчиком в лесозаготовительной конторе фирмы «Лес», которая принадлежала братьям Кузнецовым. Затем несколько лет он проработал счетоводом в продовольственном отделе Полянского волостного исполкома в Городецком уезде. В 1921 году вернулся в родное село Новинки, где женился и по просьбе прихожан стал исполнять обязанности псаломщика в местном храме. Спустя семь лет по неизвестной причине он ушел с этой должности и стал заниматься индивидуальным сельским хозяйством. В 1936 году Константина Аргентова вновь пригласили служить псаломщиком, но уже в село Белое. При этом его семья – жена Евлампия Семеновна и четверо детей-школьников – остались в Новинках.

14 августа 1938 года сотрудники НКВД арестовали Константина Алексеевича. На предварительном следствии он признал себя виновным в контрреволюционной деятельности, однако в качестве соучастников никого не назвал, заявив, что таковых не было и никто его взглядов «никогда не поддерживал». Спустя полгода, во время судебного заседания, которое состоялось 16 марта 1939 года в Областном суде, он виновным себя не признал, но и не отрицал отдельные свои критические высказывания в адрес колхозов в частной беседе с односельчанами. В зале суда свидетели из числа односельчан от своих показаний, данных ими на предварительном следствии, отказались и заявили, что протоколы допроса следователем им не зачитывались. Таким образом, дело через областного прокурора было возращено вновь на доследование в Чкаловский районный отдел НКВД.

На 5 августа 1939 года было назначено новое заседание Облсуда по делу Аргентова, но оно не состоялось по причине болезни подсудимого. Согласно справке из Горьковской тюрьмы оказалось, «…что гражданин Аргентов К. Ал. находится на стац<ионарном> лечении по поводу декомпенсации сердца [порок сердца], состояние тяжелое, следовать на суд не может и в скором времени выписан из больницы быть не может». Заседание было отложено до выздоровления подсудимого. Вероятней всего, истинной причиной того, что подследственный оказался в больнице, была не болезнь сердца, а тяжелые условия содержания заключенных в переполненной спецтюрьме, пытки и издевательства.

10 сентября 1939 года в Горьковский Облсуд поступило извещение из Областной больницы Отдела Тюрем НКВД по Горьковской области о том, что находившийся на излечении заключенный Аргентов Константин Александрович умер 3 сентября того же года. Позволили ли родственникам умершего подследственного похоронить его, не известно.

Ольга Дёгтева. По материалам комиссии по канонизации Выксунской епархии